Нам повезло, что мы все делали с нуля!

АВТОР ИСТОРИИ: Плескачевский Виктор Семёнович

В начале 90-х годов Россия переживала романтический период и одновременно странную трансформацию посттоталитарной страны, в которой не было и быть не могло никакого рынка (тем более — рынка капитала) в страну с элементам рыночных отношений. Мы закладывали, как могли, его фундамент. Переход Отечества на новые экономические рельсы носил налет авантюризма. Но создавать на пустом месте первые основы финансового регулирования, финансовых инструментов, правил поведения, очевидно, по-иному было нельзя.

Платформа рынка ценных бумаг в 90-х строилась с одной стороны чиновниками, с другой — самим коммерческим сообществом. И те, и другие не были экономистами или финансистами с системным образованием. Это были инженеры и математики, как, например, Анатолий Левенчук или я собственной персоной. Первыми нашими экономическими университетами были простые профессиональные «тусовки». Я принимал участие в первых мероприятиях, организованных РИНАКО (тем самым Левенчуком), где участники с инженерным прагматизмом подходили к проблеме, одинаково для всех новой. Может быть поэтому Анатолий Левенчук ввел термин «финансовая инженерия» и «финструменты», а позже создал Институт коммерческой инженерии. Позже таких «тусовок» стало много, они проходили в пансионатах «Юность», «Турист», «Сенеж».
Это было не просто романтическое, а поистине прорывное время. Как будто какой-то тромб оторвался, и страна, ринулась в бурный рыночный поток. Как и кому было с ним справляться? Чиновники разных уровней тогда еще не гнушались спросить у представителей рынка «А как вы думаете?». Присылали на экспертизу проекты нормативных актов.
Я — тот самый инженер, кроме того, сильно увлекающийся физикой. Накануне новой истории с 1985 по1988 гг. я работал в гидрометеорологическом институте. Темы моих работ, — предгроза, предград. Мне, как и многим, просто надоело работать инженером. Маленькая зарплата, в сущности «зряплата», ссоры за премии, философствование на кухнях и в курилках, да прожигание времени — вот что такое было советские ВУЗы и НИИ.
Спасало меня мое хобби — альпинизм. Короткие мгновения интересной жизни. И мы искали возможность применения опыта сложных стеновых восхождений, чтобы заработать. В результате я свою трудовую книжку положил в строительном управлении. Создал бригаду промышленного альпинизма. В СМУ пришла наша группа молодцов и сказала: «Вы мучаетесь с ремонтом цеха уже два месяца, и еще два маячат впереди. Мы со своим альпинистским снаряжением без строительства лесов, сделаем все, что нужно за две недели». Однако платить нам больше 300 руб. в месяц не могли, поэтому, компенсацию мы брали временем — за неделю вырабатывали месячную норму, а 3 недели использовали по собственному усмотрению. В табеле нам ставились рабочие дни. Вот вам лицо «квазирынка». Нас ненавидели, называли «подснежниками», но вынуждены были с нами считаться. Мы делали план и то, работы, которые никто сделать не мог.
Так было до июля 1988 года. И вот.… Сидим в горах, позади несколько сложнейших восхождений, в том числе на Чемпионате СССР – вертолет привозит почту, в ней «Известия». А в ней — закон о кооперации. Ура! То, что нужно для самореализации в законной форме… Уже 24 августа был создан производственный кооператив высотных работ «Алтус» (высота). Члены кооператива – шесть мастеров спорта по альпинизму. А к середине сентября мы заключили первый большой договор на капитальный ремонт 150-метровой трубы института «ЛенНИИ Химволокно». Она дала усадку на одну из четырех «ног», и три года находилась под аварийным предписанием немедленно устранить проблему, так как конструкции трубы уже начали разрушаться. Гендиректор и главный механик «сушили сухари», т.к. рядом с трубой находились химпроизодство и пороховой завод. И вот мы, шесть дураков, обязались трубу укрепить и защитить. Кстати, до нас от этой работы отказались все государственные монтажные организации. Как мы зимой подняли вручную 15 тонн металлоконструкций, смонтировали их и сварили — вопрос отдельный. Но закончили дело и получили безумные, по тем временам, деньги — 150 тысяч рублей. Напомню, тогда «Жигули» стоили 5 тысяч.